22 12 2000
Андреа:
Дорогие Лариса, Ирина, Валентина, Ира, Алла и Яна,
извините, пожалуйста, что я больше недели не отвечала, но я была простужена
и не чувствовала себя до писем.
Поэтому, перед тем как написать свои «заключительные слова», я хотела
бы в последнюю минуту приветствовать Аллу.
Значала я хотела бы вам всем поблагодарить за это время, за знакомства
и опыт нашей дискуссии. Думая о ней, я сижу здесь с очень разными чувствами.
Оказалось, что совсем не легко поговорить по электронной почте с такими
различными женщинами, которые по разной мере знают друг дружку. Я еще раз
прочитала наши письма; и как писала Лариса, осталось так много, над которым
надо и можно «думать, разбираться, отвечать, уточнять, возражать». Это
хорошо, что осталось несказанное.
Но удалось нам преодолеть пространнственные и другие дистанции?
Я хотела бы оставить этот вопрос открытым, слишком противоречивое состоялось.
Иногда было очень близко, иногда очень эмоционально. От переписки с Ириной
Актугановой у меня остается горький привкус и чувство, что попали в оппозиции,
которые такими не должны бы быть. Я немножко жалею о том, что я слишком
мало отвечала на письма Ларисы.
Я сначала думала, что у нас будет более короткая и спонтанная переписка,
и сама препятствовала себе, что часто очень долго думала о письмах и своих
ответах. Часто у меня не было ощущения постоянного разговора, а многих
расбросанных разговоров и тоже молчания. Дело тут конечно также в медии.
И в том, что у нас были проблемы с кодировкой, что у Ларисы долгое время
не было всех писем. И в том, что мы часто не знали, почему другая не отвечает.
Наша ежедневная жизнь текла дальше, и другие мало знали о ней...
Пожалуйста, прошу понять меня правильно: я не хочу рисовать грустную
картину, но надо же подумать о препятствиях, они то продвигают нас вперед,
заставляют думать, узнать собственные «слепые пятна». Это есть реальность.
Как я уже написала раньше, я многому научилась.
Я много думала о Ларисин противопоставлении идейных позиций и определенного
существования. Думала о том, что мы много говорили о позициях, и почему
игра с ними не удалась. Конечно оттого, что мало знали друг дружку. Но
я также поняла, что я опираюсь на позициях и «политическом» отношении относительно
этой темы, чтобы не потеряться в киберпространстве или в соблязнях новых
технологий. Об этом придется подумать мне и также о предложении Донны Харавэй
выбрать себе образы или фикциональных существ для путешествий в это пространство,
чтобы перенести его «слишком большую совокупность» (complexity). В течении
нашей дискуссии я замечала, что я реагирую на «киберпространство» с большой
осторожностью. Как также на разные понятия феминизма. (Но, по-моему, не
с догматизмом.) Поэтому иногда забываю о своем юморе, и даже наша дискуссия
иногда оказалась для меня довольно чужим пространством... но мы все учимся,
и наверно это не будет последняя встреча в этой сфере...
Лариса также писала, что «в cyberspace утвердился крайне демократический
язык». Лариса, ты имеешь в виду на пример то, что происходило
между нами, что мы обращались на пример на «ты» несмотря на возрастные
различия, или что язык часто менее формален? Но все-таки тоже на языковом
уровне строятся новые иерархии, на пример относительно выбора языка. Мне
очень понравилось, что мы, несмотря на технические и языковые сложности,
общались на русском, а не на английском языке. И конечно английский дает
возможность достичь больше людей, так что мы решили перевести нашу переписку
именно на английский. И тут надо балансировать.
Это мне еще хотелось сказать, что были отклики на нашу дискуссию
- на вебстранице и в кругах наших друзей -, что следовали с большим интересом
за нашими разговорами. И это было хорошо узнать, что мы не в пустом пространстве.
Было бы интересно узнать, как это в России или в Сингапуре...?
Еще раз ссыляюсь на одно различие, которое предлагала Лариса – относительно
феминизма, который все-таки являлся самой постоянной темой нашей дискуссии
- ;
различие между политическими и социокультурным механизмами.
Я хотела бы предлагать, что можно думать их и пользоваться ими вместе;
что оба пути – и «предполитический» и «политический» помагают изменить
образы и механизмы (нашего) восприятия.
Это, к сожалению, уже слишком большая тема, хотя она, может быть, также
помогает найти связь к киберфеминизме/ киберфеминизмам. К тому, что я написала
выше о позициях и существованиях. В том смысле киберфеминизм есть такое
изменение восприятия... И об этом мы много всего узнали.
За это большое спасибо. Как-то я надеюсь, что это не последняя наша
встреча...
Я желаю вам всем силы и наслаждения, и особенно тебе, Валентина, здоровья.
С сердечным приветом
Андреа